Гнатюк В.И. Закон оптимального построения техноценозов, 2005 – главная страница

Адрес монографии в сети – http://gnatukvi.narod.ru/ind.html

1.2. Техническая реальность в окружающем мире

Объективность технических изделий. Специфика техноценозов. Отличие техноценоза от технического изделия. Онтологическая сущность техноценозов. Всеобщность и самоцельность технической реальности. Классификационная таблица реальностей. Характеристические параметры реальностей. Неживая реальность. Биологическая реальность. Техническая реальность. Гипертехническая реальность. Определение технической реальности.

Отправным принципиальным моментом в технократической парадигме развития Вселенной является осмысление объективности технической реальности. Однако следует согласиться с тем, что констатировать реальность техники и говорить о технической реальности – далеко не одно и то же. В первом случае утверждение о реальности техники (объектов, технических изделий) нам вполне понятно как противопоставление нереальному, существующему лишь в нашем сознании. Если же речь идет о технической реальности как полноценной подсистеме, одном из слоев, горизонтов окружающей действительности, то это имеет уже совсем другой – всеобщий метафизический смысл.

Техническую реальность, как и любую другую, невозможно осмысливать только лишь в одной плоскости. Для этого требуется исследование сразу нескольких измерений: первое – объективность и существенная особенность простейших элементов технической реальности (технических особей, изделий); второе – реальность ее организованных систем (техноценозов); третье – ее всеобщность в рамках окружающего мира; наконец, четвертое измерение – принципиальная (в настоящее время потенциальная) самостоятельность, самоцельность технической реальности.

Что касается объективности технических изделий, то здесь особых сложностей как будто нет. В понимании существенной особенности технических изделий нам ближе всего определение М. Хайдеггера, рассматривающее их как некий «по-став» (Ge-stel). Однако этот «по-став» интерпретируется не как производящее добывание человеком тех признаков вещей, которые необходимы и полезны ему, а как всеобщее творческое преобразование неживой, биологической и технической реальностей, сопровождающееся рождением новых признаков, полезных вообще, эволюционно. Удивительно, но попытка увидеть особенность техники привела к универсальному определению, снимающему эту особенность содержательно и оставляющему лишь формально. Нетрудно увидеть, что оно принципиально применимо и к биологическим видам, и даже после некоторых телеологических усилий – к неживой реальности в целом.

И здесь вновь возникает пресловутая проблема преодоления мировоззренческого антропоцентризма. Связано это в данном случае с особой интерпретацией понятия полезности. Как видим, в технократической (более точно – ацентрической) концепции полезность относится к миру в целом, причем миру, будучи взятому вместе с его потенциальными формами. Другими словами, понятие полезности соотносится с конечной целью развития мира. Очевидно, что для тех, кто еще не готов отойти от антропоцентрической точки зрения, подобная постановка просто немыслима. Впрочем, эта книга и не для них, а о цели развития мира мы попытаемся, хотя бы приближенно, поговорить чуть ниже.

Вторая, более сложная, плоскость осмысления технической реальности связана с ее организованными системами – техноценозами. Для того чтобы усвоить весьма сложное понятие «техноценоз», обратимся к примерам. Рассмотрим такую техническую систему, как автомобиль. Он состоит из отдельных агрегатов, блоков и деталей, которые объединяются в подсистемы (топливная, смазки, трансмиссия и др.). Между элементами автомобиля имеются связи (механические, электрические, гидравлические, пневматические), описываемые законами Ньютона – Ома – Кирхгофа – Гука. Нам понятна природа этих связей (назовем их сильными). Теперь рассмотрим всю совокупность автомобилей региона, которую, хотя и с большой натяжкой, можно назвать некой транспортной системой. Не вдаваясь в детали, отметим лишь, что какие-то связи между элементами этой системы (отдельными автомобилями) как будто имеются (одно государство, одни климатические условия, законы, правила, один авторынок и многое другое), однако эти связи исчезающе слабы.

Рассмотрим, наконец, промежуточную систему, например, отдельно взятый таксопарк в нашем городе. С одной стороны, он тоже состоит из несвязанных друг с другом автомобилей и в этом смысле похож на разобранную уже нами транспортную систему региона. Однако связи между автомобилями в таксопарке, хотя и не являются сильными (описываемыми законами Ньютона – Ома – Кирхгофа), намного сильнее, чем исчезающе слабые связи между автомобилями в транспортной системе региона (для простоты назовем их формальными). В таксопарке мы находим единую систему управления в лице директора, его аппарата, завязанных в структуру подчиненности; систему всестороннего обеспечения (хранение, техническое обслуживание, ремонт, снабжение, подготовка кадров и др.); общую территорию и сходные условия работы. И, наконец, главное – таксопарк функционирует с общей целью, которую весьма приближенно можно определить как получение наибольшей прибыли от перевозки пассажиров при наименьших затратах на всестороннее обеспечение этого процесса.

Таким образом, существуют системные объекты, отдельные элементы которых, с одной стороны, достаточно независимы и не связаны между собой жестко (механически, электрически, гидравлически и т.д.), а с другой – объединены связями другого типа (слабыми), определяемыми единой системой управления, снабжения, эксплуатации, а также общей целью функционирования. Кроме того, эти объекты ограничены в пространстве и времени. Их мы и называем техноценозами. Если продолжить примеры, то техноценозом можно считать завод, крупный магазин, группировку войск, систему электроснабжения отдельного региона, космическую станцию, крупное судно и многие другие объекты. Можно сказать, что техноценозы возникли во второй половине ХХ века, хотя зарождаться стали уже, видимо, сто – двести лет назад. И это притом, что собственно техносфера существует со времени возникновения человека, т.е. уже миллионы лет.

Что же принципиальное отличает техноценозы от отдельных технических изделий? Во-первых, это тип связей (в техноценозах – слабые, в технических изделиях – сильные). Во-вторых, количество элементов, из которых состоит изделие, конечно и точно определено конструкторской документацией, а количество элементов техноценоза практически бесконечно (математически – счетно). Это нелегко воспринять, однако для нас очевидно, что если мы начнем последовательно перебирать элементы техноценоза, то не успеем дойти до конца, а начало уже изменится, т.е. мы будем иметь дело уже с другим объектом исследования. В-третьих, границы технического изделия четко определены все той же конструкторской документацией и здравым смыслом, а границы техноценоза для нас нечетки, размыты. Дело в том, что любой техноценоз находится в какой-то инфраструктуре и коренится в ней тысячами связей различного типа (электро-, водо-, газоснабжение, связь, телекоммуникации, управление, кадры, менеджмент, отходы, реализация продукции, медицина, отдых и др.). Аналогично – биоценозы. Ведь нам очень трудно точно определить, где проходит граница леса или луга.

В-четвертых, техническое изделие достаточно полно и однозначно определяется системой параметров (длина, ширина, объем, масса, надежность, ремонтопригодность и др.). Для техноценоза подобной системы параметров не существует и, как следствие, – не существует единой конструкторской документации на техноценоз. Кроме того, о двух изделиях можно говорить, что они одинаковы (во всяком случае, в пределах паспортных характеристик), хотя и возможен разброс параметров, но об этом несколько позже. Техноценоз всегда индивидуален и неповторим (нет двух одинаковых заводов, таксопарков, дивизий, городов). В-пятых, если для техноценоза существует понятие «развития», как необходимое, существенное, необратимое, содержательное, целенаправленное изменение (движение во времени), то для отдельного изделия такого понятия не существует. И хотя в процессе своего жизненного цикла любое изделие, безусловно, изменяется, однако последнее лишь формально и несущественно (связано, как правило, с процессами износа и старения).

Имеется еще одно отличие техноценоза от отдельного изделия, имеющее чрезвычайно важное методологическое значение. Однако прежде чем говорить о нем, нам необходимо ввести еще ряд понятий. Прежде всего поговорим о том, что такое вид и особь в техноценозе. Возьмем отдельное техническое изделие, например, электродвигатель на металлургическом заводе (последний является техноценозом). При этом будем рассматривать совершенно конкретный двигатель марки 7АО (заводской номер 7729324, выпуска 1987 г.), который приводит во вращение станок токаря Иванова. Очевидно, что мы имеем дело с изделием-особью, которое индивидуально, неповторимо и существует во Вселенной в единственном экземпляре. Однако, как мы уже заметили, это индивидуальное изделие обозначено определенной маркой, т.е. можно судить, что данный электродвигатель представляет вид 7АО. Таким образом, мы имеем дело уже с определенной классификацией, в которой каждое техническое изделие есть особь и одновременно оно же всегда представляет какой-то вид. Понятие вид восходит к философским категориям содержание и форма, сущность и явление. Можно сказать, что вид есть некоторое идеальное представление, объединяющее определенное количество технических изделий информацией об их конструкции и технологии изготовления (комплект конструкторско-технологической документации). Важно понимать, что вид техники определяется абсолютно точно документами, однако реальные технические изделия – представители данного вида, будучи выпущены на заводе по соответствующей документации, в своих реализованных параметрах могут несколько отличаться (и всегда отличаются) от идеальных. Это отличие задается достижимой и целесообразной точностью изготовления, возможностями инструментов и самого человека, если он участвует в производственном процессе. При этом мы не говорим о браке, когда параметры изделия выходят за допустимые видовые рамки.

Прежде чем переходить к методологии исследования техноценозов, необходимо сначала вспомнить о том, что не рассмотрено еще одно важное отличие техноценоза от технического изделия-особи. Для примера рассмотрим магазин, в котором можно приобрести значительное количество разнообразного товара. Находим в нем отдел, где продаются самые различные ручки (от «Паркера» с золотым пером до пластмассовых шариковых). Перебрав все ручки, мы увидим, что здесь имеется определенное число видов, каждый из которых представлен некоторым количеством ручек-особей. Кстати, совокупность всех технических изделий одного вида из состава конкретного техноценоза называется популяцией. Так вот, популяции ручек-видов в магазине различны, однако об этом несколько позже. Возьмем популяцию одного из видов шариковых ручек. Мы уже знаем, что по своим параметрам (длина, ширина, масса, емкость стержня, надежность пишущего элемента, прочность корпуса и др.) эти ручки близки друг к другу, но несколько различаются. Однако теория вероятностей и математическая статистика говорят, что эмпирически можно определить так называемые среднестатистические параметры. В простейшем случае – это среднее арифметическое значение, вычисляемое для всей совокупности ручек отдельно по каждому параметру. Например, если нам нужно вычислить среднюю массу, то необходимо взвесить каждую ручку рассматриваемого вида, просуммировать и разделить на количество взвешенных ручек.

Вспомним, что до сих пор мы говорим о совокупности ручек одного вида (популяции). Рассмотрим совокупность всех ручек в магазине (семейство ручек). Математически определить усредненные параметры для всего семейства ручек никакой сложности не представляет. Однако если в первом случае усреднение давало нам весьма важные обобщающие данные, то во втором – мы получаем совершенно бессмысленные цифры. На самом деле, зачем нам знать среднюю массу ручки? Или, к примеру, среднюю надежность пишущего элемента (учитывая, что рассматривались и очень дорогие «Паркеры», и дешевая пластмасса)? Никакой полезной информации эти данные не содержат. Но это еще не все. Кто-то может сказать, что ему интересно было бы узнать среднюю стоимость ручки в магазине. Ценность подобной информации весьма сомнительна, но тем не менее. Вычислить среднюю стоимость ручки в любом магазине, конечно же, можно. Следует только учесть, что при расчетах мы должны суммировать стоимость каждой отдельной ручки-особи (если шариковых ручек за пять рублей в магазине тысяча, то мы должны просуммировать тысячу раз по пять и т.д.). Отсюда ясно, что среднее значение, характеризующее этот магазин, никак несопоставимо с любым другим, т.к. набор видов ручек в нем другой, да и количество совсем не то. В пределе гипотетически можно говорить о средней стоимости всех ручек в мире, однако пока вы будете ее подсчитывать, какой-то завод выпустит новую ручку, и расчеты потеряют первоначальный смысл. С другой стороны, можно говорить о средневидовой стоимости ручки в магазине, полученной после усреднения стоимостей, записанных на всех ценниках рядом с ручками на витрине. Однако эта цифра сродни пресловутой «средней температуре по госпиталю» из анекдота и совершенно ни о чем не говорит, т.к. одну и ту же цифру мы можем получить, если имеем, например, в одном магазине два вида ручек, один из которых стоит тысячу, а другой – десять рублей, а в другом – один вид стоимостью пятьсот пять рублей.

И еще один аспект этой проблемы (более важный). Если мы вычислим средний параметр для всех ручек одного вида в одном магазине, а затем прибавим к ним ручки этого же вида из другого, то получим очень близкое значение. Более того, чем больше мы будем увеличивать выборку (совокупность анализируемых ручек одного вида), тем ближе среднее значение параметра будет к тому, которое записано в конструкторской документации на данный вид ручек. Если же, вычислив средний параметр всех ручек (всех видов) в магазине, мы начнем увеличивать выборку, прибавив к ней ручки другого магазина, и снова усреднять, то вскоре с удивлением обнаружим, что среднее значение параметра отнюдь не стремится к какой-то фиксированной величине, а постепенно изменяется. Это еще больше снижает информационную ценность усредненных параметров, вычисленных для ручек всех видов в магазине.

Таким образом, привычный аппарат теории вероятностей и математической статистики не пригоден для исследования техноценозов, но при этом остается весьма полезным при рассмотрении совокупности технических изделий одного вида. Значит, для исследования техноценозов нужен особый, так называемый техноценологический подход, методологическим ядром которого является ранговый анализ.

Вспомним, что мы до сих пор, рассматривая специфику техноценозов, говорили лишь о гносеологическом аспекте. Онтологическая же сущность техноценозов видится в наличии взаимосвязи между техническими изделиями, реализующей информационный отбор и тем самым создающей побудительные предпосылки к творческому преобразованию неживой, биологической и технической реальностей. И вновь в своих рассуждениях мы приходим к необходимости соотнесения с целью развития мира. В любом случае, для нас становится очевидным, что техноценозы реальны, т.к. они реальны и содержательно (состоят из реально существующих изделий) и формально (реализуют всеобщие законы). Кроме того, ясно, что их выделение необходимо не только гносеологически, но и онтологически [13,16].

Всеобщность технической реальности в рамках окружающего нас мира также должна быть рассмотрена с нескольких сторон. Прежде всего заметим, что, применяя к технической реальности категорию всеобщего, мы осознаем большой риск, связанный с очевидными ограничениями технического: во времени (с момента возникновения человека разумного); в пространстве (в границах существующей  ныне техносферы); в структуре (от атомарного уровня до ближнего космоса). Однако если посмотреть внимательно, становится ясным, что ограничения технической реальности носят непринципиальный, относительный характер, а сама она имеет явно выраженный «потенциал всеобщности».

Самым важным для нас представляется то, что техническая реальность наделяется принципиальной самостоятельностью, самоцельностью развития. Именно здесь закладываются основы понимания техноэволюции, что позволяет нам усматривать как направление развития (неживая – биологическая – техническая реальность), так и главную движущую силу (информационный отбор). Главным видится то, что в неживой природе эволюционирует мир в целом, в биологической развиваются виды, а в технической реальности должны появиться объекты, способные эволюционировать самостоятельно как единичные. При этом происходит поступательное усложнение структуры единично эволюционирующего объекта, объединение в нем все больших таксонов классификации, усиление и расширение взаимосвязи. Одновременно укрупняясь, эволюционирующие единичные начинают объединяться в единое. Не исключено, что Вселенная когда-то начнет вновь эволюционировать в целом. Замкнется очередной виток изменения мира, однако на более высоком уровне.

Исследуем каждый из уровней развития материи, которую мы рассматриваем в ряду реальностей «неживая – биологическая – техническая – гипертехническая». Причем делать это будем только по наиболее важным основаниям (табл. 1.1). Для нас несущественно, какая реальность из какой возникла, в какой момент это произошло, как и по какой причине. Не существенна также и роль человека в данном процессе (имеется в виду, что антропоцентричность мы уже преодолели). Более того, несущественно и то, что по известным причинам свое рассмотрение мы вынуждены ограничивать фактическим материалом планеты Земля.

Таблица 1.1

Характеристика онтологических реальностей окружающего мира

В таблице 1.1 приведены девять характеристических параметров реальностей. Первый из них – фундаментальная классификация – показывает онтологические классификационные таксоны, присутствующие в стратификационной структуре реальности, которые при переходе в ряду «неживая – биологическая – техническая – гипертехническая» наращиваются и детализируются до уровня «реальность в целом – гиперценоз – ценоз – вид – особь». При этом особь – это объективно выделенный, принципиально неделимый элемент реальности, являющийся носителем и/или воплощением генотипа (необходимого и достаточного комплекса наследственной информации), обладающий уникальными особенностями и функционирующий в индивидуальном жизненном цикле. Вид – основная структурная единица в систематике особей, определяющая континуум качественных и количественных характеристик, отражающих сущность однородной группы, обладающей практически одинаковым (в пределах гауссового разброса) генотипом. Под ценозом понимается надвидовой классификационный таксон, усложняющий стратификационную структуру мира и предназначенный для фиксации материальных систем особого ценологического типа (космо-, био-, техно-, гиперценозов). Система ценологического типа – ограниченная в пространстве и времени слабо взаимосвязанная система, спонтанно эволюционирующая к состоянию, характеризующемуся минимаксной энтропией распределения континуума параметрических ресурсов (одновременно: максимальной, при распределении ресурсов по популяциям, и минимальной – по особям). В свою очередь, гиперценоз – единичный эволюционирующий объект гипертехнической реальности, состоящий из совокупности ценозов и не отрицающийся собственно эволюционным отбором. Важно учесть, что онтологический классификационный таксон выделяется прежде всего на основании определения нового уровня использования информации, под которой понимается объективно существующая и закрепленная на определенном материальном носителе формализованная прескриптивная система воспроизводства реальностей.

Второй параметр определяет детерминант (определитель) реальности, под которым понимается ключевая подсистема, обеспечивающая в ряду «неживая – биологическая – техническая – гипертехническая» глобальный эволюционный процесс. В неживой реальности – это реальность в целом, возникшая и существующая на основе изначальной информации и создающая материальные предпосылки для самозарождения биологических видов. В биологической – популяция, трофически связанная с неживой реальностью слепо эволюционирующая совокупность особей одного вида, информация о которой неотделима от особей. В технической реальности – техноценоз, взаимосвязанная совокупность целенаправленно эволюционирующих биологических и технических популяций, информация о которых существует отдельно от технических особей. В гипертехнической, рассматриваемой в качестве конечной стадии формирования технической реальности, – гиперценоз, единичный информационно отграниченный самоэволюционирующий объект, состоящий из совокупности техноценозов и не отрицающийся собственно эволюционным отбором.

Третий параметр показывает высший классификационный уровень использования информации. В неживой реальности информация используется на уровне реальности в целом в форме физических законов и космологических констант, на основе которых возник и существует окружающий физико-химический мир. В биологической реальности информация (генотип) используется на уровне вида физиологически неотделимо от особей. В технической реальности информация наличествует в генотипе ценоза отдельно от технических особей в форме документа. В гипертехнической реальности уровнем использования информации является генотип части гиперценоза, который также существует отдельно от особей и ценозов.

Четвертый параметр задает классификационный уровень эволюции, который в ряду «неживая – биологическая – техническая – гипертехническая» смещается соответственно в направлении «реальность в целом – вид – ценоз – часть гиперценоза».

Пятый параметр характеризует классификационный уровень отбора, который для всех реальностей по своей сути является информационным (естественным, трофическим, энергетическим и т.д.). При этом в неживой реальности из-за отсутствия, кроме реальности в целом, классификационных таксонов, отбор отсутствует, в биологической он является межвидовым, в технической – межорганизменным, а в гипертехнической – внутриорганизменным.

Шестой параметр показывает характер отбора. В биологической реальности отбор не имеет целеполагающей воли (слепой) и реализуется статистически за счет естественного выживания и оставления потомства наиболее приспособленными организмами. В технической реальности отбор реализуется за счет целеполагающей воли человека и/или техники, однако остается неуправляемым, т.к. техноценоз является трансцендентным по отношению к человеку. В гипертехнической реальности внутриорганизменный отбор станет целенаправленным и управляемым самим гиперценозом, для которого составляющие его техноценозы являются имманентными.

Уровень и характер отбора определяют седьмой параметр – скорость эволюции. В неживой реальности, ввиду отсутствия отбора, скорость эволюции равна нулю (в рамках самой реальности). В биологической реальности скорость эволюции низкая из-за отсутствия целеполагающей воли. В технической реальности, ввиду того, что генотип существует отдельно от особей и наличествует целеположение, появляется возможность осуществлять отбор на информационном уровне без воплощения проектов в технические изделия. Это существенно ускоряет эволюцию и позволяет ей осуществляться по укороченному циклу. В гипертехнической реальности скорость эволюции станет существенно еще более высокой за счет перехода отбора на внутриорганизменный уровень и превращения единичных эволюционирующих объектов (частей гиперценоза – техноценозов) в имманентные по отношению к целеполагающей системе (гиперценозу).

Восьмой параметр определяет единичный функционал, под которым понимается единичный отграниченный объект реальности, обладающий волей, имеющий цели, ощущающий или осознающий себя как уникальное единое, отдельное от остального мира (в неживой реальности функционал отсутствует, в биологической – это особь, в технической – добавляется техноценоз, в гипертехнической – гиперценоз).

С мировоззренческой точки зрения наиболее важным является последний девятый параметр, который вскрывает отношение «единичный функционал – эволюция». Принципиально важным видится то, что до уровня гипертехнической реальности функционал отрицается эволюционным отбором. И лишь на уровне гипертехнической реальности единичный функционал по онтологической классификации начинает превосходить уровень, на котором осуществляется эволюция. Это впервые создает предпосылки для возникновения высших материальных форм (гиперценозов), управляемо эволюционирующих своими частями и поэтому не отрицающихся отбором.

Хотелось бы особо обратить внимание отдельных философов на то, что классификация реальностей, представленная в таблице 1.1, осуществляется по определенным четким параметрам, составляющим необходимую и достаточную группу. Дело в том, что зачастую в беседах о реальностях сталкиваешься с тем, что оппоненты готовы часами напролет без всякой критериальной основы рассуждать о чем угодно. Однако как только предлагаешь им попытаться перевести свои рассуждения в русло естественной человеческой логики и понятной параметрической системы, они сразу начинают махать руками и говорить, что это уже, видите ли, не «утонченная философская рефлексия», а некое «физикалистское огрубление». И как хотите.

Итак, рассмотрев характеристические параметры, перейдем к описанию в данной параметрической системе онтологических реальностей окружающего мира (табл. 1.1).

Первый уровень – неживая реальность отличается простейшей классификацией, в которой мы выделяем только реальность в целом. Напомним, что онтологический классификационный таксон выделяется прежде всего на основании определения нового уровня использования информации. Так вот, в неживой реальности информация присутствует только на уровне мира в целом в форме физических законов. Неживой мир развился одномоментно и спонтанно, разумный агент, если и присутствовал, то лишь в момент создания, когда закладывались физические законы. Подчеркнем здесь отсутствие понятия вид. Иногда ошибочно отождествляют эйдетическое человеческое понятие о предметах окружающего мира (в т.ч. о неживых объектах) с таксономическим понятием «вид». Последнее неприменимо к неживым объектам прежде всего потому, что в данном случае отсутствует информация как объективно существующая реальность, закрепленная на определенном материальном носителе. В этом смысле нельзя говорить, что «камень» есть вид. Это, хотя и обозначенное семиотически, но весьма расплывчатое чисто человеческое понятие об определенном классе объектов окружающей действительности. При этом не наличествует никакой материально закрепленной, устойчивой и объективной информации о камне как виде. Есть лишь чисто человеческое понятие, которое, вполне возможно, было бы совершенно непонятно инопланетянину.

Придавать информации о виде в неживой материи субстанциональный характер представляется также неправомерным. Нельзя говорить, что видом является химическое вещество (например, кислород, водород, железо и др.), а его элементарный состав есть информация о виде. Из веществ, а точнее из различных комбинаций элементарных частиц собственно и состоит мир – это и есть часть информации о нем.

Если пойти в рассуждениях дальше, то можно заключить, что в неживой реальности понятия вида и особи вообще излишни. Все, что нас окружает, взятое помимо биологической и технической реальностей, есть неживой мир в целом. Кроме того, можно предположить, что у неживой реальности когда-то была чисто субстанциальная неформальная стадия (быть может, это было еще до Большого взрыва, породившего Вселенную). Интересными в русле наших рассуждений представляются также и последние исследования структуры субэлементарных частиц, свидетельствующие, что они являются лишь некоторыми локальными неоднородностями, флуктуациями в «постоянно кипящем энергетическом вакуумном бульоне». Таким образом, в неживой реальности нет никакой другой онтологически содержательной формы, кроме Вселенной в целом, которая, безусловно, обладает информацией в форме объективно существующих законов, на основе которых она изменяется (не эволюционируя) (табл. 1.1).

Определив фундаментальную классификацию и уровень использования информации в неживой реальности, охарактеризуем ее эволюцию. Прежде всего отметим на первый взгляд спорный момент. Дело в том, что скорость эволюции неживой реальности локально можно определить как нулевую. Иными словами, наша Вселенная, будучи взята без биологической и технической реальностей, постоянно изменяясь, тем не менее, не эволюционирует. В этом смысле онтологически значимые эволюционные скачки Вселенной связаны лишь с возникновением биологической жизни и позже зарождением технической реальности. Об эволюции неживой материи можно было бы вести речь только в том случае, если предположить множественность вселенных, образующих некую гиперструктуру, которую можно было бы назвать Метавселенной. Следует отметить, что подобные гипотезы высказываются в последнее время.

Если признать, что неживая реальность эволюционирует, то ее единичным эволюционирующим объектом является Вселенная в целом, что становится понятным в свете вышесказанного. При этом уровень отбора является глобальным в масштабах Метавселенной. Движущей силой является информационный отбор, осуществляющийся на уровне физических законов. Если же считать, что Вселенная едина и бесконечна, то следует констатировать отсутствие эволюционного процесса в неживой реальности, взятой отдельно от других реальностей.

Второй уровень нашей классификации – биологическая реальность (табл. 1.1). При переходе от неживой к биологической форме существования материи мы констатируем прежде всего фундаментальный сдвиг в классификации реальности. Наряду с миром в целом возникает новая онтологическая классификационная пара – биологические вид и особь. Основным критерием, по которому мы выделяем новый уровень, является наличие у биологического вида информации (в смысле приведенного выше нашего определения), существующей в генотипе физиологически неотделимо от особи. Как известно, это позволяет биологическим видам эволюционировать с низкой скоростью, которая задается «слепым» (без целеполагающей воли) характером межвидового информационного (естественного) отбора. Характер отбора в данном случае определяется отсутствием разумного агента, а его скорость задается неотделимостью генотипа (информации о виде) от особи. Неотделимость информационного носителя от особи имеет, как мы увидим позже, принципиальное значение. То же, что современная биологическая наука научилась отделять молекулу ДНК и манипулировать ею, видится здесь несущественным. Дело в том, что подобная операция возможна лишь с участием технической реальности и в чисто биологической среде принципиально невозможна.

Третий уровень – техническая реальность (табл. 1.1). Из рассматриваемого ряда сосуществующих реальностей в рамках технократической парадигмы более всего нас интересует техническая, так как, во-первых, она является высшей по тем основаниям, о которых уже сказано, а во-вторых, мы стоим у истоков формирования технической реальности, и наша судьба неразрывно связана с ней. Беспрецедентный сдвиг в классификации сущего, связанный с возникновением технической реальности, заключается в выделении принципиально нового таксона. Наряду с миром в целом, видом и особью возникает ценоз – объект, сочетающий в себе признаки вида и особи. Как вид он имеет генетическую информацию, которая физически от него отделена и существует в форме документа, а как особь он существует и функционирует в окружающей действительности. Техноэволюция выходит на принципиально новый уровень благодаря тому, что, во-первых, появляется разумный агент, осуществляющий отбор (человек и/или техника). Во-вторых, то, что информация физически отделена от ценоза, позволяет осуществлять элементарный акт отбора на уровне документа (на чисто информационном уровне без эмпирического воплощения). В-третьих, отбор становится межорганизменным и целенаправленным.

Каким же видится современный этап развития технической реальности в контексте изложенного. В настоящее время в техносфере зарождаются (как когда-то протожизнь из неживой природы) объекты (техноценозы), которые будут способны сами воздействовать на свой материальный носитель информации с целью развития в условиях конкуренции (воздействовать на свой генотип и в этом смысле эволюционировать). Однако нынешнее состояние технической реальности можно сравнить лишь с протожизнью (причем, на ранней стадии развития). Основная масса наших технических изделий – это только своего рода аналоги органических макромолекул. Вероятно, лишь отдельные из них уже можно уподобить примитивным одноклеточным (например, станцию «Альфа»), а современный завод или город – это всего лишь «лужа, кишащая технической протожизнью».

Сегодня очень трудно представить себе продукты долгосрочной эволюции технической реальности, которые можно было бы назвать некими гипербионтами (это когда из «одноклеточных» возникнут «черви», «лягушки», «слоны» и, более того, – «мыслящие»). Можно лишь гипотетически судить об их облике и свойствах, хотя в современной фантастической литературе подобный образ иногда узнается. Наиболее яркие примеры: «Рама» А. Кларка и «Реликт» В. Головачева. Тем не менее, уже сейчас можно сформулировать отдельные принципиальные соображения, касающиеся гипербионтов. Во-первых, это объекты ценологического типа (в основе своей технические и включающие элементы биологические, в т.ч. человека). Во-вторых, это объекты самоорганизующиеся (что всегда отличало жизнь от протожизни). Наконец, в-третьих (и это самое важное), их принципиальное отличие от биологической реальности заключается в том, что они будут способны воздействовать на свой генотип. Это позволит гипербионтам эволюционировать на уровне единичного, скорость же эволюции при этом существенно возрастет.

Особым образом следует оговорить, хотя бы в самых общих чертах, далекое будущее технической реальности. В таблице 1.1 приводится характеристика некой гипотетической реальности, следующей после технической. Она нами названа гипертехнической. Формальная логика развития с учетом принятой параметрической системы позволяет предположить, что ее будет характеризовать появление высших материальных форм, состоящих из совокупности ценозов и называемых здесь гиперценозами. Классификационным уровнем эволюции при этом становится часть гиперценоза, а отбор – внутриорганизменным. Это позволит достичь сверхвысокой скорости эволюции. Однако главным видится то, что именно на этом уровне развития материи впервые единичный функционал реальности перестанет отрицаться собственно эволюционным отбором, что в определенном смысле уподобит гиперценозы Вселенной в целом. Остается лишь набраться храбрости, глубоко вздохнуть и предположить, что это и есть цель эволюции нашего мира (в онтологическом смысле).

Таким образом, в завершение представляется возможным дать следующее определение, естественно вытекающее из приведенных рассуждений и имеющее большое значение с точки зрения дальнейшего изложения материала. Техническая реальность в рамках технократической парадигмы рассматривается как стоящая в ряду «неживая – биологическая – техническая – гипертехническая», объективно существующая всеобщая, самоэволюционирующая форма материи, субстанциальными элементами которой являются технические и биологические особи, обладающие существенной особенностью в приспособленности к творческому преобразованию реальностей, сопровождающемуся возникновением новых признаков, а системной формой организации выступают техноценозы, онтологическая сущность которых заключается в наличии между техническими изделиями взаимосвязи, реализующей информационный отбор и тем самым создающей побудительные предпосылки к преобразованию реальностей.

При использовании материалов ссылки обязательны

Все права защищены © Гнатюк В.И., 2005

E-mail: gnatukvi@mail.ru